Я проработала в Физико-техническом институте низких температур 21 год, из которых 14 лет была руководителем отдела технико-экономических исследований.

Жизнь подарила мне счастливую возможность работать под руководством талантливого человека, ученого, человека широчайшего кругозора — Б.И. Веркина. Это был очень активный человек, его интересы выходили далеко за пределы физики. У него были какая-то необычайная, мощная энергетика, увлеченность, которыми он заражал всех окружающих его людей. Работая рядом с ним, ты понимал, что для него наука — смысл жизни.

Он уделял большое внимание прикладной науке. Именно для успешного развития прикладных исследований в области физики и техники низких температур при его жизни были созданы мощное конструкторское бюро, опытное производство и завод по раз­работке и производству криогенной техники.

Его многогранная деятельность свидетельствует, что уже в то время он был одним из первых менеджеров в науке в самом широком смысле этого слова, обладающим талантом видения конечных целей. Уже в то время это был научный руководитель нового типа, создавший мощный научно-технический комплекс, которому под силу было решение сложнейших научно-технических задач в таких разных отраслях, как энергомашиностроение, металлургия, пищевая промышленность, медицина и др.

Деятельность всех подразделений он подчинял ускорению получения конечных результатов, поиску и обоснованию новых наиболее эффективных областей их применения. Проводилась широкая реклама научных достижений в целях их скорейшего внедрения.

Одной из инициатив Б.И. Веркина, направленных на достижение этих целей, было создание специальных творческих коллективов, объединяющих ученых, конструкторов, разработчиков и экономистов, перед которыми ставилась задача выявить основные эффективные направления народнохозяйственного использования результатов НИР и ОКР в области физики и техники низких температур и подготовить по этим направлениям подробнейшие технико-экономические доклады (ТЭД) для предоставления их на утверждение в АН Украины и в Госплан СССР. Каждый ТЭД заканчивался четкой научно-технической программой, решение которой способствовало бы ускорению внедрения научных достижений в конкретные отрасли народного хозяйства и росту научно-технического прогресса в целом по стране.

У меня осталось незабываемое впечатление от защит этих программ в Госплане, многие из которых проходили при непосредственном участии Б.И. Веркина. Надо было видеть, как этот талантливейший ученый, руководитель крупнейшего института в Европе, энциклопедически развитый человек волновался перед заседаниями экспертных комиссий, а затем — каким был убедительным оратором и защитником представленных на рассмотрение разработок своего института. Как он блестяще умел убеждать в научной обоснованности видимой перспективы и как виртуозно своих противников (я имею в виду независимых оппонентов-экспертов) переводил в лагерь своих друзей и сторонников!

На одном из очередных заседаний в Госплане СССР по защите ТЭД собралась группа ведущих экспертов, настроенных явно отрицательно. Мне было предложено подготовить в зале заседаний все представляемые к рассмотрению материалы по теме. Пока я готовила материалы, Б.И. Веркин вместе со своими сотрудниками вышел, а группа экспертов уже заняла свои места. Пользуясь отсутствием Б.И. Веркина (лично меня из присутствующих никто не знал), один из экспертов, зам. начальника отдела пищевой промышленности Госплана СССР А.Н. Богатырев, стал убеждать всех членов экспертной комиссии в том, что они должны быть непреклонными, и ни в коем случае не попадать под влияние хорошо ему известных ораторских способностей академика Веркина. Мало того, он сумел всех убедить в том, что Б.И. Веркин обладает якобы даром гипноза, и они не должны ему поддаться. Так, в моем присутствии они договорились о противостоянии и о том, что все проголосуют против утверждения представленной на рассмотрение научно-технической программы.

Возвращается наша команда во главе с Б.И. Веркиным, сразу начинается заседание, и в этой связи у меня нет никакой возможности предупредить Бориса Иеремиевича. И вот, что удивительно: Б.И. Веркин словно почувствовал настроение аудитории (каким-то только ему доступным ощущением) и сразу взял инициативу в свои руки. Не прошло и получаса, как все оппоненты (в том числе и сам А.Н. Богатырев) проголосовали за утверждение и необходимость безотлагательного развития данного направления. Такова были сила убеждения и обаяния этого удивительного человека.

И еще, меня очень поражало умение Б.И. Веркина выслушивать точку зрения специалиста любого уровня и, если эта точка зрения имела рациональное зерно, пусть не сразу, но через какое-то время Борис Иеремиевич обязательно возвращался к этому вопросу, и вы понимали, что он поддерживает ваше понимание вопроса. Лично для меня, например, это было большим стимулом в работе. Думаю, и для многих, кто с ним работал. Время моей работы в институте во главе с Б.И. Веркиным всегда вспоминаю с теплотой и благодарностью, как самое лучшее и интересное в моей жизни.